Штурманская книжка.RU

ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ДАВНО НАЗРЕЛИ

Проблемы развития штурманской службы, изменения ее роли и места и на кораблях и на всех уровнях военно-морской иерархии до управления Главнокомандующего ВМФ включительно уже не раз затрагивались в печати, в частности, в "Морском сборнике"
(см. статью "Состояние и перспективы развития штурманской службы ВМФ в №1, 2002 г.) и в изданной в 2003г. "Истории штурманской службы флота России". Однако проблема остается, поэтому, на мой взгляд, необходимо вновь возвратится к обсуждению перспектив развития штурманской службы ВМФ. Это диктуется по крайней мере четырьмя обстоятельствами - разными по своей значимости, но существующими как бы в единой связке: необходимостью повышения эффективности боевой организации кораблей и штабов; внедрением и созданием ЭКНИС в состав вооружения кораблей (причем не только штурманского); переходу к комплектованию ВМФ личным составом по контракту; возможным выводом гидрографической службы из состава ВМФ и преобразованием ее в федеральную организацию.
Естественно, все эти вопросы должны обсуждаться с учетом перспектив развития ШС ВМФ, но этому препятствуют некоторые "подводные камни". К ним, на мой взгляд, относятся прежде всего попытки рассмотрения проблем организации ШС в отрыве от корабельной организации в целом (например, сокращения количества БЧ и служб, совершенствования организации боевого управления с целью повышения его эффективности и др.), а также стремление штурманов к незыблемости взглядов на роль БЧ-1 на корабле, на роль флагманского штурмана соединения (объединения), ШС флота и ВМФ. Об этот "подводный камень", кстати, спотыкаются командиры и начальники всех уровней - от корабля до главкомата ВМФ. Хотелось бы отметить, что к препятствиям на пути к обсуждению проблемы относятся и недостаточная ознакомленность штурманов со взглядами командования ВМФ (и достижениями военно-морской науки) на перспективы развития технических средств боевого управления кораблями и вытекающими из ник требованиями к изменениям корабельной организации, что мешает своевременному их учету в штурманской службе, и слабое, поверхностное знание мирового опыта решения проблем аналогичных возникшим перед ШС, а также отсутствие целеустремленной и системной работы по изучению этого опыта. Сюда следует прибавить неоправданную надежду на выработку военно-морской наукой перспективных идей в области организации ШС (сегодняшний кадровый потенциал, а в некоторых случаях подчиненность НИИ ВМФ, не позволяют пока этого сделать), а также отсутствие единства мнений у руководящего состава ШС из-за отсутствия систематического обсуждения этих вопросов и недостаточного внимания к подбору людей, способных к научному осмыслению этих проблем, выработке предложений и их доказательному докладу командованию, а затем и реализации.
К "подводным камням" относятся и такие факторы, как опережающее включение в руководящие документы ВМФ положений, возлагающих на ШС дополнительные новые задачи, не подкрепленные глубоким пониманием командованием последствий предполагаемых преобразований и твердой его готовностью обеспечить их в организа­ционноштатном отношении, а также плохое знание или непонимание многими штурманами отдельных требований руководящих документов ВМФ и ШС.
Наличие подобных "подводных камней" подтверждается целым рядом примеров. Прежде всего, следует отметить возражения против давно назревшей   передачи   ведения   боевой прокладки из БЧ-1 в БЧ-7. Эти возражения подкрепляются следующими соображениями. Во-первых, боевую прокладку вели штурмана нескольких поколений, и в этом отношении ничего не нужно менять. Во-вторых, исключение ведения боевой прокладки БЧ-1 снижает значимость штурманской специальности и самих штурманов в корабельной иерархии, превращает штурманов в "специалистов мирного времени". В третьих, ее передача в БЧ-7 помешает развитию широкого тактического кругозора у штурмана, лишит его практики расчетов тактического, боевого и других видов маневрирования. В четвертых, включение ЭКИИС в состав навигационного оборудования корабли позволяет исключить ручную работу штурмана при ведении боевой прокладки и совместить ее ведение с навигационной прокладкой, снижая таким образом навигационную безопасность и физическую перегрузку штурмана. В пятых, из штурмана, не имеющего навыков производства расчетов маневрировании, не сможет вырасти флагманский штурман нужной квалификации.
Что можно и нужно сказать по поводу этих опасений? Вопрос о ведении штурманом одновременно навигационной и боевой прокладок был поднят командирами миноносцев (а не штурманами! еще а 1925г. (см, "Морской сборник", 1926г„ №1 и №4; 1982г. №7). В 1939г. эту проблему пытались разрешить путем возложения обязанностей по ведению обстановки (на отдельной от штурмана карте) как элемента боевой прокладки на старшего помощника командира с помощью специально назначенного офицера. На малых кораблях ее был обязан вести помощник командира, причем на карте штурмана, не мешая ему (?!). Но на уже построенных кораблях это требование по конструктивным причинам осуществить оказалось невозможно - не были предусмотрены места и оборудование. К этому вопросу вернулись только в начале 1950-х годов, когда появились эсминцы проекта 30 бис, где штурманская рубка и появившийся на наших кораблях БИП (кстати, заслуга Н.Г.Кузнецова) размещались в смежных, сообщающихся между собой помещениях. БИПы не хуже штурманов вели обстановку и выполняли расчеты маневрирования, однако последнюю задачу со штурманов   не   сняли.   В   дальнейшем штурмана в борьбе за свою "тактическую важность", отстояли право на ведение боевой прокладки в самом широком ее толковании, а РТС с удовольствием им это право уступили, избавив себя таким образом от ответственности за выработку предложений для решений командира на бой. Командиры же и командующие всегда радели за сохранение "вечных" традиций.
В очередной раз вопрос о передаче ведения боевой прокладки от БЧ-1 возник на рубеже 1970-1980 г.г., когда по инициативе Главнокомандующего ВМФ С.Г.Горшкова появилась БЧ-7, названная боевой частью управления. При этом, хотя вопросы навигационной безопасности тоже присутствовали в обосновании, главной целью являлось повышение эффективности управления кораблем в бою, в том числе путем переноса ГКП корабля из ходовой рубки в помещение, в котором расположен БИП и (правда, не везде) КП БЧ оружия, где командир на картах, планшетах и экранах технических средств мог бы видеть полную обстановку, руководить решением задач маневрирования, управлять оружием. Дело в том, что превращение штурмана в своеобразный "мини-ГКП" в ходовой рубке удобно для командира в ходе отработки учебно-боевых задач в мирное время, да и то, если задача одноцелевая, с участием одного объекта "противника" и отсутствием противодействия с его стороны. В обстановке реальных боевых действий есть опасность того, что штурман не только не справиться с функциями "мини-ГКП", но и со своими навигационно-тактическими задачами из-за чрезмерной нагрузки. Дело в том, что расчеты маневрирования невозможно выполнять без ведения карты и планшета ближней морской обстановки, а они должны вестись непрерывно. Поэтому учитывалось, что, в отличие от штурмана, вынужденного решать эти тактические задачи вручную, в одиночку, причем на многих кораблях бессменно, в БЧ-7 их решение возлагалось на технические средства управления, обслуживаемые многочисленными расчетами БИП непрерывно, в три смены. При этом БИПы в бою свободны от ответственности за точность выработки навигационных данных для применения оружия и навигационную безопасность корабля. В иностранных флотах это давно поняли: в 1940г. создали БИПы, а 1960-1970 гг. - оперативные боевые части, т.е. боевые части управления - БЧ-У, функциями которых стала не только информация, но и выработка предложений по тактическим решениям и применению оружия, что превратило их в расчеты ЦБУ (центров боевого управления), другими словами, в ГКП. За штурманами же осталась "чистая" навигация. Но на нашем флоте большинство командиров и командующих, а также НИИ, опираясь по-прежнему на опыт вчерашнего и позавчерашнего дня, фактически саботировали внедрение боевой части управления в организационную структуру кораблей. Вот почему мы сегодня вновь обсуждаем этот вопрос. И хотя он рассматривается в связи с перспективами развития ШС, речь в целом вдет о повышении эффективности управления кораблем в бою.
По поводу опасений о тактической "деградации" штурманов и снижении их значимости на кораблях из-за изъятия из их функций ведения боевой прокладки можно сказать, что сомневающимся надо внимательнее изучать руководящие документы ВМФ и ШС. Это позволит лучше понять соотношение понятий "штурман" и "тактика". Этими документами на  штурмана  возложено такое количество тактических расчетов, в том числе и для отдельных видов маневрирования, выполняемых как самостоятельно, так и совместно с другими БЧ и службами, что ему просто некогда будет их выполнять. Действительно, как можно говорить о каком-то "мирном" предназначении штурмана, если даже предварительная прокладка является разновидностью навигационно - тактических расчетов - нужно только глубже вникнуть в содержание руководящих документов ШС. Требования к штурманам, предъявляемые этими документами не позволяют - и это совершенно очевидно - рассматривать профессию штурмана как профессию сугубо мирного времени. Я сказал бы даже, что штурман - всегда на войне. Это распространяется и на флагманских штурманов соединений: строгое следование требованиям уставных документов позволит и из корабельного штурмана, не ведущего боевую прокладку, подготовить грамотного в тактическом отношении флагманского специалиста. Вместе с тем, несомненно, широким тактическим кругозором должны обладать не только штурмана, но и все строевые офицеры, которые могут претендовать на должность командира корабля, и многие из них этим качеством, безусловно, обладают.
О снижении значимости должности штурмана из-за отстранения его от боевой прокладки беспокоиться, пожалуй, не следует, поскольку точность выработки навигационной информации (координат, направления, времени) играет и будет играть в боевых действиях на море и с моря против берега настолько важную роль, что востребованность штурмана именно как специалиста по решению навигационных задач кораблевождения останется высокой всегда.
Говоря о возможностях ЭКНИС, нужно отметить, что на пульте штурмана она не заменит оборудование постов надводной, подводной и воздушной обстановки и другого оборудования БЧ-7 (БИП, БИЦ), которое должно использоваться при ведении боевой прокладки в ее широком смысле, а также оборудования БЧ-2 и БЧ-3, без которого - только по картинке на штурманском пульте - командир корабля не сможет принять в реальном бою эффективного решения. Попытки сохранения за штурманом этой функции потребуют создания вокруг него параллельной структуры, аналогичной БЧ-7 (ЦБУ).
Хочу заметить, что сказанное относится не только к надводным кораблям, на которых имеются штатные БИПы (БИЦы), но и к подводным лодкам и судам с военными командами. Там же, где штатных БИП сегодня нет, они должны быть введены.
Теперь о военно-морских и промышленно-навигационных научных изысканиях. Я не могу критиковать качество сегодняшней работы НИИ ВМФ, проводимой в интересах штурманской службы, так как давно нахожусь в отставке. Но я отлично помню, как в мою бытность главным штурманом ВМФ (в 1970-1980 гг.) ЦНИИ кораблестроения разрабатывал руководящий документ по проектированию корабельных командных пунктов, основанный на взглядах 1950-х годов, не учитывающий зарубежный опыт (при том, что наши крупные корабли и соединения серьезного боевого опыта боевых действий на море не имеют), отрицавший уже опиленную н корабельную организацию боевую часть управления, т.к. не принимал во внимание закрепленные уставными документами ВМФ функции этой БЧ. Помню, как пришлось отказаться от привлечения НИГШИ к разработке основных уставных документов для ШС из-за низкого качества дважды представленных им проектов этих документов. Вот почему я солидарен с прозвучавшим недавно возмущенным высказыванием Главного штурмана одного из флотов, попросившего тex, кто никогда не был главным штурманом, не пытаться в своих научных работах указывать, чем тот должен заниматься при различных обстоятельствах. Ни могу не высказать своей обеспокоенности намечаемым "уходом" из ВМФ ГУНИО МО. Думается, что эта вероятность ухода "гидрографической научной мысли" как-то связана с неудачными стрельбами БРПЛ на глазах у Президента РФ. В начале 2004г,  эти связи потребуются, по-видимому, радикальные решения.
Нельзя оставлять без внимания и такой вопрос, как включение в проекты новых документов понятия "навигационно-техническое обеспечение" - нового вида обеспечения боевых действий и операций ВМФ. Звучит, конечно, красиво, но со стороны это выглядит как один из примеров борьбы за "место под солнцем". Bо - первых, каждым видом обеспечения обычно занимаются определенным, притом достаточно мощные органы управления и соотве­ствующие специальные войска. Есть ли у штурманской службы такие органы и войска, может ли она принять на себя ответственность за этот вид обеспечения боевых действий и операций ВМФ? Ответ очевиден. Во-вторых, принято ли командованиям ВМФ решение о передаче этого вида обеспечении из ведения ГС в ведение ШС и проведении необходимых организационно-штатных изменений в центре и на флотах? Согласовано ли такое решении, если оно имеется, с Генеральным штабом? В-третьих, все, что в рамках навигационно-технического обеспечения может быть возложено на БЧ-1 кораблей, флагманских и главных штурманов, изложено в уставных документах ШС и выполняется, несмотря на то, что это не называется навигационно-техническим обеспечением. Другие мероприятия "навигационно-технического обеспечения "охватываются понятием существующего навигационно - гидрографического обеспечения, которое, кстати, и может оказаться под вопросом, если ГУНИО МО "уйдет" из ВМФ.
Остальные "подводные камни", полагаю, не требуют подробного рассмотрения. Поэтому перехожу к предлож­ниям. Их не следует воспринимать как задачу, которая должна быть выполнена сегодня или завтра. Но эти предложения, на мои взгляд, можно реализовать, во-первых, на строящихся и проектируемых кораблях, которые войдут в строй через 5-7 лет, а во-вторых, в этот же срок, а лучше года на три раньше - в органах управления. Мне кажется, часть из этих предложений было бы разумно применить и на кораблях, находящихся в строю. Думаю, глядя на преобразования в органах государственной власти, нам, в ВМФ, тоже не следует бояться организационной перестройки, даже существенной, если она на пользу делу.
На мой взгляд, преобразования, так или иначе касающиеся штурманской службы, давно назрели как на кораблях, так и в ВМФ а целом, в том числе в учебных организациях. Рассмотрим их раздельно.
На кораблях
1. Для повседневною технического обслуживания электронной техники всех БЧ и служб необходимо создать на кораблях специальное подразделение, на которое также была бы возложена борьба за живучесть этой техники в бою (условно - электронную БЧ (БЧ-Э), дивизион, группу, команду или отделение). Это позволит офицерам БЧ-1, БЧ-2, БЧ-3 и БЧ-7 сосредоточиться на своей тактической подготовке, на воспитании и операторской подготовке подчиненных.
2. Необходимо привлечь офицеров-штурманов к несению ходовой вахты, являющейся основой формирования морского офицера, для чего по мере укомплектования штурманских подразделений старшинами и матросами, служащими по контракту, возлагать на последних ведение навигационной прокладки, а в настоящее время при­влекать к ее ведению офицеров других специальностей, прошедших подготов­ку в качестве вахтенных штурманов - на время несения штурманом ходовой вахты.
3. Добиться уверенного выполнения вахтенными офицерами расчетов маневрирования, вытекающих из их обязан­ностей по КУ ВМФ (имеются в виду обязанности согласно статьям 821д, 828, 829в, г и 829о КУ ВМФ). Это требование относится к вахтенным офицерам БИПов.
В корабельных соединениях (объ­единениях)

1. В соединениях низшего звена (дивизионы - в бригадах, бригады - в дивизиях и эскадрах, дивизии - в эскадрах ПЛ), штабы которых предназначены для  управления  боевыми действиями этих соединений,   необходимо  ввести вместо должности флагманского (дивизионного) штурмана должность заместителя (помощника) начальника штаба по боевому управлению,   на которого возложить функции по руководству БЧ-У   кораблей,   аналогичные   функциям флагманских специалистов.
2. В   соединениях  и   объединениях, имеющих в своем составе низшие соединения и в штабах которых имеются оперативные  отделы   (отделения)   или офицеры-операторы,   необходимо   создать при флагманских штурманах подразделения (отделения, группы) навигации в составе 3-4 человек, в состав которых помимо помощников флагманских штурманов соединений или объединений частично должны включаться помощники, входящих в их состав низших соединений. Необходимо возложить на офицеров этих отделов (отделений) функции инструкторов - наставников, обучающих корабельных штурманов, задачи проверки подготовленности штурманских подразделений кораблей в объеме специальных задач и к конкретным боевым действиям, а также задачи усиления штурманской службы на кораблях, где штурмана окажутся слабо подготовленными, или замены вышедших на строя штурманов.

3.      Необходимо создать в соединениях и объединениях вместо электромеханических служб инженерные службы во главе с главными инженерами - заместителями командиров   (командующих) по технической части, в состав которых включить одного - двух их помощников по различным видам вооружения и технических средств, в том числе помощника по навигационному оборудованию кораблей.

В ВМФ, на флотах, флотилиях и в ВМБ.
Штурманские службы ВМФ и флотов, должности флагманских штурманов флотилий и ВМБ необходимо преобразовать в управления, отделы (отделения) навигации, сохранив за ними руководство в специальном отношении должностными лицами кораблей, штабов и ВМУЗ; передать в их ведение корабельные морские средства навигации (МСН), а в подчинение - соответствующие подразделения ГНИНГИ, часть органов и подразделений управления, заказа, обслуживания, снабжения и ремонта корабельных МСН, изъяв эти средства и подразделения из ведения и подчинения гидрографических служб ВМФ, флотов, флотилий и ВМБ. В ведении гидрографических служб ВМФ, флотов, флотилий и ВМБ оставить океанографические и картографические вопросы, а также средства навигацион­ного оборудования театров.
В ВМИ и УЦ, на ВСОК и в ВМА, в гражданских учебных заведениях

Контр-адмирал в отставке Р.ЗУБКОВ,
кандидат военных наук

Морской сборник, 2005-1