ГОМОФОБИЯ НА ФЛОТЕ
"В госпиталь, да?" - механик Вова Никишев злобно поглядел на унылую физиономию молодого матросика, прослужившего едва полгода,- "Больной, значит…" Боец закивал головой, ага, мол, тащ капитан-лейтенант. Механик ткнул пальцем в пупок корабельной организации - кнопку вызова рассыльного. "Позови-ка ты мне бациллу, дружок," - никого на скр-16 не обманывала мягкая интонация командира БЧ-5 и все его команды выполнялись бегом: очень быстро в каюте появился заспанный фельдшер.
В дипломе о среднем специальном образовании у этой личности было написано "техник-осеменитель (ветеринар)", поэтому и проблемы с назначением ему военно-учетной специальности не было - конечно же, фельдшер. В небольшом экипаже сторожевика он очень быстро завоевал популярность, рассказывая байки о содержании своей работы на гражданке. Его тоже не очень радовала перспектива тащиться из Рослякова в Мурманск, но делать нечего: "Иди собирайся, карасина, поедем в поликлинику, в Росту".
Сбыв заболевшего неизвестно чем защитника на руки флотской медицине, механик погрузился в текущие дела и доклад бациллы о покладке в госпиталь подчиненного пропустил мимо ушей…
На следующий день на причале 82-го СРЗ появилась "Волга", из которой вылезла пара парней - подтянутых и улыбчивых. Предъявив удостоверения с тиснением "Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР", они прошли мимо остолбеневшего вахтенного у трапа, отмахнулись от дежурного по кораблю и зашли в каюту командира …
Зазвенели колокола громкого боя, собирая экипаж на Большой сбор. Командир Федя Стратевич лично поприсутствовал на перекличке в БЧ-5 и отправил мичманов и групмена ТМГ подменить отсутствоваших на построение вахтенных. "Поди, доложи товарищам …" негромко сказал он дежурному, и вот тут-то мы поняли, что происходит нечто чрезвычайное - Федины усы, оптимистично торчавшие даже во сне, висели совсем по-мулявински, а глаза были переполнены грустью и жалостью к самому себе.
Вышедшие на ют ревнители государственной безопасности шепнули что-то на ушко механику, тот, сохраняя бесстрастное выражение лица, взглянул на командира и после его судорожного кивка объявил две фамилии: "Выйти из строя". Два годка, которых это построение оторвало от работы над ДМБ-овыми альбомами и ушиванием формы, с ленцой вывалились из строя. Сохраняя улыбки на лице, опричники крепко подхватили за предплечья ничего подобного не ожидавших бойцов и повели перед собой. Хлопнули двери "Волги", - "Продолжить корабельные работы! Вольно, разойдись!" - команда в непривычной тишине неактивно побрела к люкам и дверям, а офицеры - к каюте командира.
"Ну что, ну что! … мать … мать … мать, опять мне … звание … задержат … ," - орал командир, глядя на нас бешеным глазом, - "Механик, а все твои … … пидорасы … развел гнездо … "
Механик напрягся: "Не понял, товарищ командир, выражения выбирайте!", решительным жестом вымел всю нашу лейтенантскую братию из каюты и прикрыл дверь…
Нужно ли говорить, что эти 30 минут мы проторчали в коридоре, ожидая либо выхода, либо выноса механика, поскольку командир был и повыше, и покрепче. Ан, нет, каюта открылась и оттуда появился ухмыляющийся механик, за его спиной маячила Федина голова - судя по блестящим глазам, примирение они отметили взрослой порцией КВСа…
Зайдя к себе в каюту, механик посерьезнел: "Парни, вопрос непростой, всем может аукнуться…" Оказывается, тот самый неизвестно чем страдавший бец заявил в госпитале, что подвергается он в БЧ-5 регулярному сексуальному насилию со стороны этих двух годков, которым служить до ДМБ осталось 3 месяца, и предъявил доказательство - наклонившись и разведя ягодицы, чем привел приглашенного проктолога в ужас.
Доктора сразу сообщили по анатомической подведомственности данного насилия и бойца забрали в Серый дом на проспекте Ленина. "Федю я успокоил, но к вечеру до него снова дойдет, что ему опять майора не дадут, поэтому всем надо рыть землю," - Вова быстренько нагрузил нас задачей выпытывать дефлорационные подробности у подчиненных нам моряков.
Ха! Не тут-то было! На борту очень быстро появились две очень миленькие малярши, которые, краснея и запинаясь, доложились, что с этими парнями у них любовь - бурная и активная, вот и фигуры начинают подтверждать! Действительно, животики уже заметно округлились, а девицы со слезами рассказывали все подробности этого комплекса нарушений воинской дисциплины: самовольные отлучки каждую ночь, неоднократное употребление спиртных напитков, которые и сломили волю неприступных красавиц из Гомеля…
Задумались - зачем двум здоровым парням, не страдающим от недостатка женского внимания, собирающимся на гражданку, эти гомосечные подвиги? И тут кто-то тихо постучал в дверь …
В каюте появился матросик - забитый всеми, вечный приборщик любого объекта, в робе, рукава которой приходится закатывать, в стоптанных гадах, грязный и пахнущий. "Тащ, - обратился он к механику, - можно обратиться?" "Можно Машку за ляжку, а козу …" - возмутился механик, но осекся - "Что там у тебя?"
И вот, понижая голос в наиболее патетических местах, зема рассказал леденящую душу историю, как однажды, зайдя в ЗКУ, он увидел того самого бойца со спущенными штанами и черенком от лопаты, торчащим "сами знаете, тащ, откуда." Но тот шуганул его, а он и ушел, потом тот напугал его, сказал, что утопит, "если чо, тащ."
Механик сорвался с места и ринулся в ЗКУ. Скоро он нам с гордостью предъявил кусок черенка от лопаты, рабочая часть которого была сформатирована соответствующим образом, обработана до нужной степени чистоты, и имела следы использования по прямому предназначению…
Все закончилось хорошо - на следующий день торжествующий командир отвез инструмент в дивизию, оттуда его переправили заинтересованной силовой структуре. Бойца болезного мы больше не видели, судьбой его не интересовались, а вот годки вернулись дня через три - присмиревшие, тихие, прямо сердце радовалось, глядючи, как они службу рвали! Девицы-то им доступно объяснили, что это они их от тюрьмы спасли, так что в ЗАГС давайте быстро! Утратившие волю к сопротивлению морячки были на все согласны - так оно и случилось.
А наблюдательный паренек так и продолжил служить, механик разглядел в нем толк и пристроил писарем - отъелся он быстро, а правила русского языка через подзатыльники быстро освоил…
А зачем это было нужно тому будущему участнику гей-парадов - до сих пор не пойму, служить, наверное, не хотел …
Такие дела…
