СПРАВОЧНИКИ
Как-то прогуливаемся мы с Лёшей Ивановым по причалу №22 в Йоканьге - суббота, большая приборка на излёте, команды готовятся к самообслуживанию - помывкам и постирушкам…
Светит солнце, редкое для Гремихи весной, небо голубеет. Как ни странно - все корабли нашей славной ОВРы в базе, поэтому и мы с Лёшей (два штурмана на пять кораблей), можно сказать, в отгуле. Ходим себе по причалу, жмуримся, планируя вечерний выход в "Северное сияние" с последующим, так сказать, развитием событий по обстановке.
Вдруг громыхнуло по рейду - нам бы пригнуться… но не успели: "ЛЕЙТЕНАНТЫ!!! КО МНЕ!!"- на крыле мостика скр "Барс" высилась фигура комдива Василь Филиппыча Ушакова. Настроение пропало. Не стало плохим, нет. Просто пропало.
Пытаясь сохранить остатки ложно понимаемого в те годы самоуважения, мы быстрым шагом переместились к источнику несчастий и доложились о прибытии. "Что вы шляетесь по причалам как шерочка с машерочкой? Вам что - заняться нечем?!"- на этот вопрос мы ответили честно: занимаемся, мол, планированием уикэнда, в рамках, так сказать, типового недельного распорядка дня…
Вася, услышав язык вероятного противника на причалах советской военно-морской базы, осатанел окончательно и спокойным тихим голосом молвил: "Уикенда, значит… Ну, значит, так - леерную стойку знаете? Ах, конечно, знаете? Два часа вам времени - прибыть и доложить устройство. Шагом марш."
Леерная стойка, ну что такое леерная стойка… да ничего особенного, леер там сверху проходит, ну, через кольца, сверху набалдашник, чтоб не пораниться… заваливается она на палубу с помощью всяких там пальцев да кронштейнов… Уже через десять минут разглядывания предмета на палубе "Барса" мы поняли что компонентов там числом от 16 до 18, и нашего лексикона по морской практике явно не хватает для их обозначения…
Скр "Барс" проекта 50 имел Историю. Военно-морской флаг на нём был поднят в 1952 году. Последний из "звериной" серии - "Кугуар", "Рысь"…- паросиловой, в офицерских каютах была дубовая мебель, койки закрывались зелёными бархатными занавесями, в кают-компании пианино с подсвечниками, тяжёлые кресла, обитые зелёной кожей, подстаканники с силуэтами Марата, Максима Горького, Кирова… Кроме всех этих крейсерских прелестей из "Капитального ремонта" там была неплохая библиотека, сформированная еще в 50-е годы. Все тома капитального труда ВМА "Кораблевождение", словари, Морские атласы, Атлас облаков… - многое довоенное. Я, попав туда однажды, еле ушёл, а потом много раз порывался вынести оттуда добрую половину этого добра, да не справился с совестью…
Туда мы и ломанулись, отняв по пути ключи у ничего не понимающего дежурного по кораблю… И с облегчением увидели на полке синий двухтомник "Морская практика" сталинских времен, изданный аккурат в эпоху "дела адмиралов" - судя по замазанным в списке редколлегии фамилиям… Статья о леерной стойке там была - на страницу, с чертежами, фотографиями и подробной росписью компонентов. Всё было - и подпятник, и контрфорс, и яблоко, и веретено…
"Готовы!?" - лицо комдива напоминало Шерхана из мультика, на мгновение мне показалось, что он даже облизнулся… "Так точно!" - и мы отбарабанили перечень, сопроводив доклад чертежом.
"За мной," - Ушаков стремительно двинулся из каюты. Исполняя единичку и преодолевая прыжками трапы, через несколько мгновений мы уже стояли на верхней палубе Барса возле леерной стойки.
"Леера завалить!" - гаркнул комдив, спугнув бакланов с надстроек. Тут мы обломились - попробуй их завали, команды-то и мы давать умеем - а где боцмана, где рогатые с минёрами, леер-то вдоль всей палубы идёт…
Вдоволь налюбовавшись нашей блошиной вознёй, Василь Филиппыч процедил: "Добро вам. До 23-х. В воскресенье в 5 утра выходим, Вишняков на 126-ом, Иванов - на Барсе. Свободны."
А сейчас такой росписи по леерной стойке не найти - я пытался.
Такие дела.
