ПОЛКОВНИК
В училище из нас готовили универсальных штурманов - как для кораблей, так и для подводных лодок. Подготовка проводилась по единой программе, все мы активно изучали навигационный комплекс "Сигма", разработанный для первых советских ракетовозов пр.667а, в специально построенном здании был смонтирован комплекс "Тобол" в тренажерном варианте, позволявший руководителю моделировать самые различные варианты его использования.
Обучавшие нас офицеры прошли замечательную школу на флотах, многих из них я по сю пору вспоминаю добрым словом. Абсолютное большинство из них были уверены в волшебной силе секстана и хронометра, протрактора и магнитного компаса, и наше (мое, в частности) стремление заниматься только инерциальными системами навигации, а также РСДНами и прочими Лоранами, вступало с этими взглядами в серьезное противоречие. Особенно в походах: утренними навигационными сумерками или вечерними - что сопровождалось еще более поздним отбоем, надо же было решать астрономические задачи на время! Девиация магнитного компаса тоже та еще лженаука! а если учиться этому делу на учебных нактоузах, то в ней (лженауке) отчетливо слышался запах серы!
Слава Богу! - наши возмущения даже не выслушивались, навыки в использовании основных штурманских приборов доводились преподавателями до автоматизма - проверки секстана и порядок девиационных работ ("ложимся на МК=0 и поперечными магнитами доводим полукруговую девиацию до половины...") я помню прекрасно, вот только звездное небо подзабыл...
Были среди нас парни - в отличии от многих моих сокурсников, стремившихся на атомоходы, они-то хорошо знали с какой стороны у бутерброда масло, и кто его туда намазывает! Это были будущие погранцы. В составе Пограничных войск КГБ СССР были морчасти - почему-то думалось тогда, что это такая синекура, такая синекура! Глаза блестели, по лицам блуждали мечтательные улыбки - однотипные с флотскими корабли на ранг выше, возможностей для роста побольше, а там, глядишь, в особисты можно будет соскочить...
Реальность же была примерно такова: не просто удаленные, а островные гарнизоны, или - что тоже было известно, - таежные, максимум звания - каптри, вполне себе действовавшая в тогдашнем КГБ ротация - со сменой цвета формы и специфики службы (с корабля - на должность командира взвода сторожевых собак, например). То есть - так себе перспективочка-то, на самом деле...
Решившие подаваться в погранцы занимались атомоходческой навигацией без особого рвения, зачем ему уметь учитывать дрейф гироазимута, если вся навигация на Амуре сводится к запоминанию местных створиков и приметных берез?
Был среди этих счастливчиков мой земляк - парень из Ногинска Серега Чистяков. Еще в абитуре прилипло к нему прозвище Полковник, почему - не знаю. Невысокий, с животиком, усы - густые, лелеемые, волосок к волоску, не то, что эти трамплины из цыплячьего пуха у нас, выпускников этого года... Поступивший в училище со второго раза, Полковник имел за плечами трудовую биографию - закончив какую-то ногинскую фабзайку, он поработал год-полтора на Глуховской мануфактуре текстильно-прядильным поммастером. Я в школьные годы тоже первые деньги заработал на перевозке ровницы в прядильном цехе, да еще и земляки - 30 километров по прямой, - мы с ним быстро нашли общий язык.
С учебой Серега не дружил, но по линии "3-4" шел все пять лет, исправно зубря - где нужно, мастерски использую шпоры - где можно, и выламывая себе мозги - там, где не могло пройти ни то, ни другое.
Он был прекрасный товарищ - легкий в общении, любящий шутку и сам с удовольствием шутивший, простовато, по рабоче-крестьянски - в ответ на это я ему с удовольствием напоминал о его пролетарском прошлом и уворачивался от пинка...
Близким другом ему был Слава Лагуткин - высокий носатый блондин родом из астраханского села Оля. Пару они представляли исключительно карикатурную - Пат и Паташон. "Чаво?" - спросил Полковник, когда я ему об этом сказал...
Все мы были не дураки выпить и погулять. Азербайджан славился своим Агдамом, но эстеты пили Доляр - на 7 копеек дороже, - и это были мы. Полковник в состоянии подпития отличался рассудительностью - в отличии от меня, которого всегда тянуло на приключения. Одно из них заключалось в проникновении на Приморский бульвар, когда туда приехал этот доктор Берберов, который держал в квартире львов и пантер - их привезли на набережную Апшеронской бухты, и он с ними прогуливался, народ весь разогнали, оцепление милицейское стояло. Если б не Полковник, вовремя отключивший меня от реальности, лев Кинг попробовал бы человечинку пораньше.
Пять лет пролетели - мы расстались, отметив выпускной в бакинском Караван-Сарае, внесенном ЮНЕСКО в список объектов международного культурного наследия.
Серега поехал на Амур охранять границу от китайских ревизионистов - не женившись, орлом. Доходили до меня смутные слухи - пьет, мол, хотя и служит хорошо, на износ…
Через год после выпуска, отгуляв в месяце ноябре первый офицерский отпуск, я возвращался на Север. Старое Шереметьево, поземка, холод, и полное отсутствие настроения. И вдруг - навстречу мне движется мой однокашник! И не один - его крепко держала под руку очень миловидная особа.
Привет, кричу, Полковник! Ага, думаю, сейчас мы с ним вспомним минувшие дни и славно проведем время! Обнялись-расцеловались, познакомились... Ну, жена-то сразу поняла, чем все это дело продолжится, и с каменным лицом села в кресло, возле которого стояла целая куча сумок, чемоданов и прочих признаков закончившегося отпуска, а мы с Серегой пошли в буфет.
Несмотря на то, что наши рейсы отложили часа на 4, он категорически отказался отмечать событие, поглядывая в сторону якобы багажа. Ну, хоть поговорили - служба его в Ленинском, что в Еврейской автономной области, шла по накатанной вниз. Холостые лейтенанты - страшное дело! Магазины работают, деньги девать некуда, вокруг тайга да Амур, так бы он и допился до белочек, если б не встреча с суженой. Она быстренько навела порядок в его жизни и расходах - рассказывая, он слегка понижал голос :)) Я порадовался переменам в его жизни - давно его нужно было стреножить! И с дурью курсантской расставаться...
При жене разговор не клеился,объявили регистрацию их рейса, помог я им добраться до стойки - и расстались мы. Навсегда.
В связи с вводом Ограниченного контингента советских войск в Афганистан и осложнением обстановки на советско-афганской границе в 1981 г. для обеспечения надежной ее охраны на участке рек Амударья и Пяндж в соответствии с решением Правительства СССР был сформирован отдельный дивизион сторожевых катеров (45-й одск) с базированием в г. Термез.
В 1988 г. на базе 45-го одск была развернута отдельная бригада сторожевых кораблей (22-я обск, в/ч 9873).
Вот в этой бригаде он и оказался, предложили - пошел. По рассказам его друга Славы, которого тоже после училища занесло на Амур, но в Благовещенск,- служил Полковник на этих таджико-афганских речках честно и геройски. Награжден орденом Красной Звезды.
Говорят, что орден он получил за то, что подставил свой катер под плывущую по течению на мост мину.
По возвращении в Ленинское служба у него не пошла - не знаю уж, почему. Было у него к этому времени уже двое детей, но и в семье не сложилось: уехал он в родные края, в Ногинск, один... Но пожить не успел - садился как-то раз в автобус, вздохнул громко - и упал, сердце остановилось... 35 лет не было.
Семья его по-прежнему в Ленинском. Слава там комбригствовал, устроил его вдову на работу в пограничную часть, помогал, как мог.
Такие дела.
