У КОЛЫБЕЛИ ЯДЕРНОГО ЩИТА ТОФ
 |
Читатель! Ты держишь в руках материалы мемуарных воспоминаний, которые повествуют о становлении молодого военно-морского ядерного флота на Тихом океане. Это повествование о первом соединении АПЛ ТОФ - 26 ДиПЛ, о первых атомных подводных лодках, о тех моряках-подводниках кто был первым, осваивая неизведанное. Об этом написано уже немало строк поэтому авторы не ставили перед собой задачу описать весь период деятельности дивизии. В основу положены воспоминания капитана 1 ранга в отставке М.Здоровенина, который был непосредственным свидетелем и очевидцем событий, закладывая вместе со своими сослуживцами, основы функционирования первого соединения АПЛ. Их труд и был положен в основу фундамента надежной защиты восточных рубежей России. Материал рассчитан на широкую аудиторию читателей интересующуюся проблемами ВМФ, на молодое поколение призывников готовых встать на защиту рубежей Отчизны, возможно он будет интересен и юношам мечтающим о море, дальних странствиях и морской романтике. Авторы выражают благодарность всем, кто принял участие в его подготовке и признательность ветеранам-подводникам А.Терещенко, В.Михайлову и А.Островскому, которые поделились своими впечатлениями о службе на ТОФе и в 26 ДиПЛ. Особые слова благодарности, председателю Союза моряков-подводников ТОФ, вице-адмиралу А.Коневу, ветерану 26 ДиПЛ, одному из командиров первой АПЛ ТОФ – «К-45», оказавшему поддержку авторам в подготовке и обобщении материала. |
 |
 |
Вступление
В 50 - 70-х годах прошлого столетия 7-ой американский флот США безраздельно хозяйничал на акваториях Индийского и Тихого океанов. Их корабли, попирая нормы международного морского права, игнорируя мнение населения, бесцеремонно заходили в порты иностранных государств. Ракеты надводных кораблей и подводных лодок ВМС США были нацелены на жизненно важные объекты СССР, представляя реальную угрозу для страны Советов.
Это и определило принятие решения Правительством СССР о необходимости создания адекватных и превентивных мер по сдерживанию реально нависающей угрозы безопасности нашего государства на южном и восточном направлениях. Тихоокеанский флот стал пополняться самыми современными подводными лодками и надводными кораблями. Новый океанский ракетно-ядерный флот страны, одним из мощных объединений которого был ТОФ, стал составной частью надежной защиты Родины. Корабли и самолеты флота оснащались крылатыми ракетами различного назначения, в чем наша страна значительно опережала Запад. Атомные подводные лодки, несшие боевую службу на просторах Мирового океана, обладали возможностью «достать» своими ракетами любой район земного шара. В количественном и качественном отношении Военно-морской флот страны почти не уступал ВМС США.
Техническое оснащение флота требовало грамотного его обеспечения специалистами профильных специальностей. Согласно ранее разработанной программы ВМУЗы страны были переориентированы на подготовку кадров для освоения и эксплуатации новой техники поступающей на вооружение ВМФ СССР.
Начало начал
В марте 1956 года во 2-ом Высшем Военно-морском инженерном училище (в/ч 62750) состоялся очередной выпуск молодых лейтенантов. Офицерский корпус ВМФ СССР пополнился специалистами по паросиловым и дизель-электрическим корабельным энергетическим установкам. Я, приказом МО СССР, еще при выпуске из училища был назначен на должность командира моторной группы БЧ-5 ПЛ «Б-14» Тихоокеанского флота. Это распределение меня вполне устраивало, так как являясь уроженцем города Владивостока проживал в нем до 1945 года, а после окончания училища и сам просил назначить меня на ТОФ.
Отгуляв, первый офицерский отпуск выехал к месту прохождения дальнейшей службы. Оставив жену с годовалым сыном на квартире друзей моих родителей прибыл в расположение бригады и представился командиру бригады подводных лодок капитану 1 ранга Синецкому П.В. Молча выслушав мой доклад комбриг поставил передо мной первую задачу: «Лейтенант ваша лодка находится в море, вернется через неделю. Жильем бригада не располагает. Обустраивайтесь самостоятельно и после устройства с жильем вам надлежит прибыть на службу. Выполняйте». Найдя и сняв, не очень далеко от бригады комнату, я через неделю прибыл на подводную лодку. Представился командиру капитану 3 ранга Сперанскому и своему непосредственному начальнику командиру БЧ-5 младшему инженер-лейтенанту Дергачеву (что меня очень удивило). Валентин Дергачев. оказался выпускником ВМУ им Дзержинского 1954 года. Окончил училище с золотой медалью, был грамотным специалистом, хорошим спортсменом, но, к сожалению, злоупотреблял спиртным, за что и был по суду чести офицерского состава понижен в воинском звании. Прослужить с ним мне пришлось не долго. Через три месяца он в очередной раз «сорвался» и был уволен с военной службы.
Плавали мы мало. Опыта и знаний я еще не приобрел и командиром БЧ-5 к нам был назначен выпускник нашего же училища, окончившим его на два года раньше меня командир группы с соседней лодки - лейтенант Соколовский, который в училище был у меня командиром отделения. Отношения у меня с ним не сложились, но к счастью я вскоре был назначен командиром БЧ-5 подводной лодки «М-283», входившей в состав бригады ПЛ, базирующейся в Находке.
Эта лодка находилась в ремонте в «Дальзаводе» во Владивостоке и входила в состав 4 бригады строящихся и ремонтирующихся подводных лодок, куда я и прибыл в январе 1957 года. Командиром ПЛ был капитан-лейтенант Затаковой Аскольд Александрович. Мне очень повезло с командиром. Аскольд Александрович прекрасно знал устройство корабля, замечательно им управлял, умело обучал и воспитывал офицеров. Особенно мне запомнились его действия при выполнении учебных торпедных атак по скоростной надводной цели с выпуском 4-х торпед. В последствии пришлось несколько раз участвовать в таких атаках с разными командирами, но лучше его их никто не выполнял. Одновременно с нами в ремонте находились еще две лодки из этой бригады.
При первом знакомстве с кораблем я обратил внимание, что его наружный корпус местами был обклеен листами пористой резины. Мне объяснили, что ранее весь корпус был покрыт такой резиной для проведения каких-то испытаний. Сейчас все это покрытие снимается. Об этом я вспомнил, когда пришел служить на атомную ПЛ.
В декабре 1957 года ремонт был закончен и 3 января 1958 года мы перешли в Находку.
В состав бригады входило 13 лодок типа «М» Х1V серии, все много плавали. Офицеры в основном были молодые, долго в должностях не задерживались и, как правило, уходили с повышением.
Этапы большого пути.
21 января 1954 года на воду была спущена первая в мире атомная подводная лодка «Наутилус». И уже через год - 17 января 1955 года в эфир полетело донесение: «Underway on nuclear power» («Идём на атомной энергии»). Так американцы ответили на мощную кораблестроительную программу Советского Союза по строительству дизельных подводных лодок 611, 613 и 615А проектов. Ответом на американский вызов и стала серия советских атомных подлодок 627А проекта четыре из которых были переброшены на Тихоокеанский ТВД. Одновременно обеими странами стала реализовываться и ракетная программа оснащения ракетным оружием атомных субмарин.
В начале 1959 года по бригаде пошли слухи, что отбирают офицеров для освоения новой техники. Мы уже знали об американской атомной ПЛ «Наутилус». Кроме того до нас доходили самые противоречивые сведения и о первенце нашего атомного судостроении. Однако все были вне ведении и толком никто ничего не знал. Тем не менее, вскоре наши догадки начали подтверждаться. Кадровики приступили к отбору, пригашая на беседу офицеров бригады. Предпочтение отдавалось специалистам, имевшим большой опыт подводной службы и участникам Великой Отечественной войны. В основном беседовали с командирами кораблей и механиками-командирами БЧ-5. Командирам предлагалась должность старшего помощника командира атомохода, механикам должность командиров дивизионов БЧ-5. Отношение к этому было разное, кто-то соглашался, а кто-то и отказывался. Как-то в курилке у пирса, где собрались механики, к нам подошел заместитель командира бригады капитан 2 ранга Криворучко Я. И. и стал рассказывать, что он хорошо знает командира первого атомохода Осипенко Леонида Гавриловича. По его словам, после службы на атомоходе он плохо себя чувствует и хронически болен. Но об этом позже. Тем не менее, многие наши офицеры дали согласие на перевод. Из командиров это были – Дубяго, Чесибиев, Банокин, Вереникин, которые в последствии стали командирами атомоходов. Из механиков в первый экипаж пошел Меркулов В. А., а во второй - я и Халилюлин А. Г., на последующие экипажи - Гарбарец В.А., Ловцкий А.И. Головин В. и другие.
А Криворучко Я.И., продолжил службу в соединениях дизельных ПЛ, однако впоследствии был назначен командиром 15 эскадры ПЛ, куда потом вошли и атомоходы, и получил звание контр-адмирала.
Лично для меня путь на атомоходы был не очень прост. После различных проверок и собеседований, перед назначением дополнительно нам необходимо было пройти серьезную флотскую медкомиссию во Владивостоке. Часть людей добирались туда самостоятельно. Мне же было приказано отправиться на ПЛ «М-173», т.к. его механик был в отпуске. Командиром корабля был капитан-лейтенант Дубяго, (будущий контр-адмирал, герой Советского Союза). Планировалось, что лодка пробудет во Владивостоке неделю и я смогу за это время пройти медицинскую комиссию во флотской поликлинике. В то время требования к здоровью кандидатов на зачисление в экипажи атомных ПЛ были очень жесткие. Все было в норме пока я не дошел до стоматолога. Зубами я не занимался и они были, мягко говоря, в не совсем хорошем состоянии. Председатель медкомиссии сразу же вынес вердикт: «Не годен». Конечно, это можно было исправить на месте, пройдя курс лечения, но лодка на другой день должна была уходить в Находку и я это не мог сделать физически. Два часа чуть ли не на коленях умолял его подписать мои документы, обещая немедленно, с приходом в Находку, заняться лечением зубов. Он долго не соглашался. Рассказал мне, что недавно подписал решение медкомиссии на одного офицера, а когда тот прибыл в Учебный Центр, то там уже не захотел служить и специально завалил медкомиссию. Его вернули в Приморье, а приказом Главкома ВМФ председатель комиссии (т.е. он) был наказан и с него удержали стоимость проезда офицера в Москву и обратно и он не хочет повторения. В конце концов мое искреннее желание служить на атомоходе его убедило и он подписал документ, а я с прибытием в Находку на другой же день, взяв с собой двух моряков, что бы они меня держали в кресле, отправился к зубному врачу и в течении недели привел рот в порядок. С тех пор я очень внимательно слежу за состоянием своих зубов. Через несколько лет, когда мне вручали правительственную награду на Военном Совете ТОФ я встретил полковника медицины, того самого председателя ВВК, и еще раз поблагодарил его за доверие.
В августе 1959 года в Управлении кадров ВМФ в городе Москва, мне выдали предписание в Учебный Центр в город Обнинск Калужской области, объяснив, что сначала я должен явиться во флотский экипаж, где в обязательном порядке необходимо было переодеться в форму военнослужащего МВД, что я и сделал. Добравшись электричкой до Обнинска, нашел нужный мне Учебный Центр, или в/ч 27013, где уже находился наш экипаж, а вернее часть экипажа. Командира - капитана 3 ранга Ганрио Аркадий Викторович, я немного знал по совместной службе в 124 БрПЛ. Он был старпомом, а потом командиром на ПЛ типа «Л» в Улиссе. Старшим помощником в экипаж был назначен капитан-лейтенант Багдасарян Борис Суренович, который пришел с Черного моря. Командиром БЧ-5 капитан-лейтенант Никитин Виктор Михайлович, бывший помощник флагманского механика бригады ПЛ в Улиссе. Командиры дивизионов БЧ-5: 1-го - капитан-лейтенант Пилипчук Борис, мой однокашник по училищу, ранее был командиром БЧ-5 на ПЛ 613 проекта; 2-го - капитан-лейтенант Здоровенин Мстислав (это - я) и 3-го - старший лейтенант Халилюлин Ахат бывший командир БЧ-5 соседней лодки из Находки. Командиры групп БЧ-5 (сначала их было 13 человек) все молодые лейтенанты выпускники Севастопольского инженерного Училища. Кроме этого еще были – замполит капитан 3 ранга Коростов Иван Кириллович, помощник командира капитан- лейтенант Мациевский Владимир, начальник химической службы лейтенант Баженов Владимир, начальник медицинской службы капитан м/с Савицкий Юрий и начальник РТС старший лейтенант Веснин Аркадий.
Погружение в историю
Создание первой советской атомной подводной лодки было инициировано учеными и конструкторами, работавшими над реализацией Атомного проекта. Уже в начале 1940-х годов представилась возможность оценить перспективы использования энергии, выделяющейся в процессе деления тяжелых ядер.
Общее руководство работами по Атомному проекту осуществлялось Специальным комитетом при Государственном Комитете Обороны СССР. Непосредственное руководство проектными организациями, НИИ, КБ, промышленными предприятиями, участвовавшими в проекте, возлагалось на подчиненное Спецкомитету Первое Главное управление (ПГУ) при СНК (СМ) СССР, образованным постановлением ГКО от 20 августа 1945 года.
В марте 1947 г. на Научно-техническом Совете ПГУ с участием И.В. Курчатова, Н.Н. Семенова, А.Л. Завенягина, В.А. Малышева и др. было принято решение приступить к научно-исследовательским и подготовительным проектным работам по атомным энергосиловым установкам (АЭУ) применительно к кораблям, самолетам, электростанциям и пр.
Разработка проектов нескольких типов реакторов возлагалась на Лабораторию измерительных приборов (ЛИП) и Институт физических проблем АН СССР, НИИХИММАШ с привлечением других профильных организаций и ОКБ.
В 1950-1951 гг. в ИФП АН СССР под руководством А.П. Александрова выполняется работа по определению возможности (в первую очередь, по массогабаритным характеристикам) размещения ядерной установки на подводной лодке.
Проработки проектов ЯЭУ для различных кораблей в секторе № 6 ЛИП АН СССР (1950-1951 гг.) были поручены и группе дипломников МЭИ. В одном из проектов (автор Г.И.Тошинский), принятом в июне 1951 г. Государственной экзаменационной комиссией под председательством А.П.Александрова, была представлена энергоустановка для подводной лодки с корпусным водо-водяным реактором и паровой турбиной, работающей на винт.
По результатам предварительных проработок ЛИП АН СССР в ноябре 1952 г. было представлено техническое задание на энергоустановку с водо-водяным реактором.
Проработки ЯЭУ для ПЛ с реактором на промежуточных нейтронах со свинцово-висмутовым теплоносителем осуществлялись группой сотрудников Лаборатории «В» под руководством А.И.Лейпунского совместно с конструкторами ОКБ «Гидропресс» во главе с Б.М. Шолковичем. Другая часть Лаборатории «В» во главе с Д.И. Блохинцевым прорабатывала схему канального охлаждаемого водой реактора с более эффективным, чем графит, бериллиевым замедлителем и отражателем из окиси бериллия, позволявшими уменьшить размеры реактора. Данная схема (под индексом «БМ») впоследствии была использована наряду с водо-водяным реактором (индекс «ВМ») на этапах предэскизного и эскизного проектирования ППУ первой ПЛА.
Поисковые работы по созданию ЯЭУ позволяли ставить вопрос о начале проектирования атомной подводной лодки. В 1951 г. А.П. Александров и Н.А. Доллежаль направляют предложения высшему командованию ВМФ, но не находят поддержки. В 1952 году Берия доложил Сталину, что в Америке построена и скоро будет спущена на воду первая атомная лодка «Наутилус». Сталин дал команду: догнать и перегнать супостата. Ситуация коренным образом меняется и с приходом к руководству атомными делами страны В.А. Малышева (заместителя председателя СМ СССР и одновременно Министра судостроительной промышленности).
Повторное обращение И.В.Курчатова, А.П. Александрова и Н.А. Доллежаля к правительству СССР в 1952 г. В.А. Малышевым было поддержано. 9.09.1952 г. за подписью И.В. Сталина выходит Постановление СМ СССР о проектировании и строительстве объекта № 627 – первой в СССР атомной подводной лодки.
СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от.9 сентября 1952 г. №4098-1616
Москва, Кремль
О проектировании и строительстве
объекта № 627
Совет Министров Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Обязать Первое главное управление при Совете Министров СССР (тт. Ванникова, Завенягина, Курчатова) и Министерство судостроительной промышленности (тт. Малышева, Носенко, Чиликина):
а) организовать научно-исследовательские и проектные работы по созданию объекта № 627, исходя из необходимости окончания сооружения этого объекта в 1955 году;…
С 1952 г. Лаборатория измерительных приборов Академии наук СССР (затем ИАЭ им. И.В. Курчатова) во главе с И.В. Курчатовым и А.П. Александровым стала научным центром по разработке корабельной ЯЭУ.
Директором института и главным конструктором паро-производящей установки был Н.А. Доллежаль. Десятки лет научным руководителем различных проектов ядерных энергетических установок с водо-водяными реакторами атомных подводных лодок трех поколений оставался академик А.П. Александров, а его заместителем - Г.А. Гладков.
Через пять лет, в апреле 1957 г. на Севмашпредприятии была спущена на воду первая советская атомная подводная лодка «К-3» проекта 627, впоследствии «Ленинский Комсомол». Главный конструктор проекта В.Н. Перегудов - руководитель СКБ-143 (теперь СПМБМ «Малахит»), научный руководитель - А.П. Александров. Главным конструктором главной энергетической установки (ГЭУ) ПЛА, был назначен П.Д. Дегтярев.
Пока лучшие ученые страны в Москве разрабатывали ядерный реактор для подводной лодки, в подмосковном городе Обнинске в 1954 году была пущена первая в мире атомная электростанция. Рядом с ней появился крупнейший институт ядерной энергетики. Очень скоро он стал базовым для всего Союза нерушимых и для многих стран мира.
Именно здесь и была проведена подготовка первого экипажа для первой атомной подводной лодки СССР «К-3». Потом появились другие экипажи и другие лодки, а в Обнинске начал работать единственный в стране Центр обучения и переподготовки подводников. За 43 года здесь было обучено более четырехсот экипажей на различные виды подводных лодок. Каждый лодка - это что-то особенное, новое, и сначала к нему готовятся сами преподаватели. В шестидесятых годах в центре обучались сразу по 10-12 экипажей, сегодня не больше трех. Чаще всего обучение велось одновременно со строительством новой подлодки, как это было и в нашем случае. В море выходили и выходят уже сплоченные, притертые экипажи, члены которых досконально изучившие свое будущее место службы.
Над совместимостью членов команды, психологическим состоянием каждого работали и работают специалисты лучшей в вооруженных силах психофизиологической лаборатории Центра. Здесь изучается состояние человека в экстремальных ситуациях, поведение группы людей в условиях замкнутого пространства. Создана своя особая система тестирования, которую проходят все экипажи. На основе тестов выдаются различные рекомендации. Кто-то нуждается в отдыхе, кто-то в дополнительных тренировках, а кто-то и в срочной смене профессии... Самым уязвимым звеном в слаженной схеме подводной лодки оказался сам человек. Он смог придумать установки для переработки углекислого газа в кислород, соленой воды в пресную. Но не сумел защитить хрупкое свое и ломкое сознание. Предел относительно безвредного существования человека в замкнутом пространстве, в одном коллективе не превышает 90 суток. Дальше начинаются процессы, неконтролируемые, разрушительные для любой, самой крепкой психики: раздражение, агрессивность, напряженный поиск смысла жизни, самобичевание по самым разным причинам и, наконец, сильное желание выйти, вырваться наружу.
Пока рекордное время, которое выдержал человек под водой - 120 суток.
Как говорит заместитель начальника учебного Центра капитан первого ранга Владимир Светлаков:
- «По сути, в Центре так же, как и во всем подводном флоте, работают фанаты. И заложники, потому что деться им с подводной лодки некуда. Профессионализм наших моряков по-прежнему высоко ценится в мире, а традиции свято берегутся старыми офицерами и передаются новичкам».
Офицеры первых потоков экипажей первых атомных подводных лодок СССР готовились на подземных стендах (аналогах атомных подводных лодок), построенных на первой атомной электростанции в Обнинске. Учебный Центр в то далекое время еще только развивался и размещался в трех одноэтажных деревянных зданиях барачного типа, окруженных глухим забором. Начальником центра был Герой Советского Союза, капитан 1 ранга Осипенко Леонид Гаврилович, бывший командир нашей первой атомной подводной лодки, а преподавателями – офицеры БЧ-5 с первых экипажей этих лодок. Лекции нам также читали представители Института атомной энергии им. И.В.Курчатова, Минсредмаша и других ведомств.
«Сильный флот – сильное государство»! Это аксиома! Особенно для такого государства как Россия, более половины внешних границ которого омывают воды мирового океана.
Флот это не только корабли. Это развитая техническая инфраструктура, экономическая составляющая любого государства. Это люди, система их обучения, образования и воспитания. Такая система была отработана в Советском Союзе. От нахимовских училищ и школ старшин-техников, где закладывались азы военно-морского воспитания до академических структур, готовивших будущих флотоводцев. Два нахимовских училища, шесть школ старшин-техников по подготовке среднего звена специалистов ВМФ, семь военно-морских училищ выпускавших дипломированных офицеров и две академии вот не полный перечень военно-морских учебных заведений целью и задачами которых были подготовка кадров ВМФ.
В современной России остался один ВУЗ военно-морского профиля - Военно-морская академия имени Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова, где, реализуются основные образовательные программы высшего профессионального образования по 8 специальностям, программы послевузовского профессионального образования по 14 специальностям и программы дополнительного профессионального образования. В его состав входят филиалы ВУНЦ ВМФ ВМА, базовой основой которых являются сохранившиеся от СССР ВМУ и ряд военных ВУЗов Санкт-Петербурга. К сожалению уже два года нет набора абитуриентов в ВУЗы страны. Филиалы ВУНЦ ВМФ ВМА им. Кузнецова фактически простаивают, вырабатывая накопленный потенциал.
Ветеранам ВМФ и в кошмарном сне не могло привидится что за последние десятилетия Флот России понесет потери, которые не сопоставимы с его потерями во Второй Моровой войне. Если бы флот России и дальше развивался, а не стремительно разваливался под видом его качественного обновления, то он стал бы самым сильным Флотом мира, а ТОФ стал бы самым грамотным и надежным флотом Росси. К сожалению даже в нынешнее, казалось бы уже благоприятное время, недавно принятая госпрограмма на 2013-2020 годы может быть пересмотрена. По словам замдиректора «Института политического и военного анализа» А.Храмчихина: «Она не коснется войск ПВО, ВВС, сухопутных войск и строительства подводных лодок. Останется жертвовать строительством надводных кораблей. Это значит, в скором времени Россия останется без Флота, но другого варианта я не вижу».
При всем этом было бы, наверное, большим заблуждением полагать, что с принятием на вооружение технических средств созданных по современным «нано» технологиям исчерпываются проблемы строительства современных Вооруженных Сил. На накопленные еще в прежние, советские времена проблемы накладываются новые, как то: существеннейшие издержки структуры ВС и в частности ВМФ, издержки оперативно-стратегического управления, оперативной и боевой подготовки, издержки базирования, судоремонта и поддержания БГ, системы подготовки кадров, отдельно – военного воспитания. То-есть человеческий фактор. И одним только увеличением офицерского жалованья всех проблем не решить.
Наверно прав поэт-маринист Б. Орлов
Указ или приказ - как вражеский фугас:
Уходит флот ржаветь на мели и в глубины.
Я список кораблей прочел десяток раз,
А раньше я не мог прочесть до середины.
Остатки кораблей вдоль русских берегов,
Но сраму ни они, ни моряки не ймут,
Всё тайные враги..., а явных нет врагов,
И гибнут корабли трагичней, чем в Цусиме.
Заморские края грустят без наших рей,
И флаги на морях не нашего пошива.
О, флотские сыны - романтики морей!
Здесь правит не любовь, а зависть и нажива.
Эволюционные процессы, как известно, идут по спирали, и хочется верить, что очередные витки этой спирали будут как можно положе. Ну а нынешним «стратегам» хотелось бы напомнить выдержку из рассказа К. Станюковича «Беспокойный адмирал». Написано это было более ста лет назад:
«Настали новые времена... Во флоте появились новые люди, а главное, в то время было выгодно бранить все прежнее во флоте: и дух, и систему, и корабли, и беспокойного адмирала, как одного из выдающихся представителей и пользовавшегося особенным расположением прежнего главного руководителя флота. Новым людям необходимо было показать, что все прежнее негодно и что у них есть своя программа возрождения. Явился пресловутый ценз... Явился какой-то бухгалтерский и чисто коммерческий взгляд на службу; всякая посредственность, бездарность и наглость высоко подняла голову, и затем мало-помалу молодым поколением овладел тот торгашеский дух, который стал руководящим принципом. Моряки почти разучились плавать и почти не плавали. Всякий старался зашибить копейку и поскорей «выплавать ценз», а где и на чем — на пароходе ли, делающем рейсы между Петербургом и Кронштадтом, или на броненосцах, отстаивающихся на трандзундском рейде, — не все ли равно? На пароходе даже спокойнее. Так или иначе, а всякий умеющий не беспокоить начальство будет в свое время командиром и имеет все шансы посадить на мель судно на кронштадтском рейде. Этот торгашеский взгляд на службу и эта полная индифферентность к другим, высшим идеалам морского служения сделали свое дело. По мере того как увеличивалось количество гигантов-броненосцев и торжествовал «культ гроша», обезличивались люди и исчезал тот истинно морской дух, та любовь к делу и то обычное у прежних моряков рыцарство, которые являлись как бы традиционными и без которых все эти чудеса техники являются лишь бесполезными и дорогостоящими игрушками».
Все это будет позже. Но вернемся на пол века назад, в далекий 1959 год. Кроме нашего экипажа в Центре проходил подготовку прибывший раньше нас на 3 месяца первый экипаж первой атомной лодки ТОФ во главе с командиром корабля капитаном 3 ранга Белашевым Виктором Григорьевичем. Будучи еще в звании капитан-лейтенанта он был командиром соседней лодки «Б-17». Это был тогда самым молодой командир ПЛ типа «Л» и нам молодым офицерам ставили его в пример, как надо служить на флоте. В последствии Белашев стал вице-адмиралом, командующим флотилией подводных лодок, но трагически погиб в авиационной катастрофе.
Вскоре после прибытия в центр в экипаже была создана партийная организация. Я был избран ее секретарем и на первое партсобрание к нам пришел Осипенко Л.Г. В перерыве собрания я вспомнил о разговоре с Криворучко Я.И. и рассказал ему об этом. Осипенко заулыбался и попросил при встрече передать привет Криворучко и сообщить, что он жив и вполне здоров, и что у него только недавно родился ребенок. Вместе с нами в одном потоке готовился экипаж ПЛ Северного флота, командиром которого являлся капитан 3 ранга Чернавин В.Н. - будущий Главнокомандующий ВМФ.
С начала мы проходили теоретическую подготовку по различным направлениям и специальностям, сдавали зачеты и экзамены по каждому разделу, а после завершения теоретической подготовки началась практическая отработка на действующем стенде энергетической установки атомной подводной лодки, который был смонтирован в одном из зданий на территории первой атомной электростанции. Цикл обучения экипажей, к нашему прибытии, был уже отработан, и каждый из них числился как самостоятельная войсковая часть, а офицерский состав БЧ-5 нес вахту по своей специальности индивидуально с учетом особенностей проекта ПЛ на которой в последствии им пришлось бы служить. Разделение методов подготовки произошло после спуска на воду лодки «К-5» в 1958 году, так как у нее уже был реактор с ЖМТ (жидко-металлическим теплоносителем) и его обслуживание существенно отличалось от обслуживания реакторов других типов. К началу практической подготовки к нам присоединился остальной личный состав БЧ-5 и мы в полном составе стали нести вахту на работающей установке отрабатывая навыки управления ею.
От теории к практике
После завершения почти годичной подготовки в Учебном Центре личный состав и часть офицеров направили поездом в город Комсомольск-на-Амуре на судостроительный завод где и строилась наша лодка, а остальных офицеров отправили в отпуск с последующим прибытием во Владивосток. В начале сентября я с женой и двумя детьми прибыл во Владивосток. В Управлении Кадров узнал, что наша лодка «К-59» будет входить в состав 9 0тдельной бригады подводных лодок с базированием в бухте Павловского залива Стрелок. Семьи офицеров сейчас располагаются в поселке Промысловка, где-то на пол пути к Находке. Там мне и надо было искать свой экипаж.
Исторический очерк
«Поселение Промысловка образовалось около 250-300 лет назад. На месте села сначала были болота, камыши. Постепенно болота высыхали и получались островки. На эти островки стали выселять ссыльных. Селение Промысловка основано в 1891 г. Первым сюда был сослан атаман Чернышев Михаил, затем сослали еще двух ссыльных. Они обустроились, завели переписку со своими родственниками и знакомыми, проживающими в других местах и стали приглашать их жить в эти места.
Постепенно, на склоне горы при речке Кагутань севернее бухты Абрек залива Стрелок поселилось 15 семей рыбаков, положив начало селению Промысловка. Выбор места был определен природными условиями, близостью моря и с. Петровки. Название села произошло от того, что оно было основано на ерике Промысловом. Население занималось рыболовством, строительством рыбного промысла. Первые поселенцы не прижились на новом месте, и ушли на озеро Ханка, но в 1895 г. вновь поселилось 10 семей. Если первые засельщики практически ничего не делали, то вновь прибывающие крестьяне приобретали хозяйственные принадлежности и инвентарь во Владивостоке в переселенческом управлении и у торговцев; скот же покупали в соседних селах Петровка и Шкотово. Главными занятиями крестьян стали земледелие, скотоводство и пчеловодство. В материалах обследования сел 1912 г. указывается, что ни церкви, ни школы в с. Промысловка нет, а волостное правление, ярмарка, церковь, школа и врачебные пункт находятся в 20 верстах в с. Петровка. К этому времени через Промысловку была проложена трактовая дорога, связавшая Петровку и образованное в 1895 г. с. Домашлино. Но уже к началу Октябрьской революции в селе насчитывалось около 720 дворов. В селе была церковь, 4 лавки, три питейных дома, две кузницы и пара лошадей».
В 1967 году рабочий поселок Промысловка, насчитывавший 8,5 тысяч жителей, получил статус сельского поселения и стал называться посёлок Тихоокеанский (среди местного населения «Техас») Шкотовского района. В 1980 году рабочий посёлок Тихоокеанский выведен из Шкотовского района и преобразован в закрытый город Фокино, которому был установлен почтовый адрес Шкотово-17.
История создания этого населенного пункта была определена историей развития Тихоокеанского флота. А сегодня, после развала произошедшего в 90-е годы прошлого века, у жителей территории возрождаются надежды на будущее в связи с перспективой повышения роли городского округа ЗАТО и города Фокино в системе инфраструктуры, обеспечивающей базирование и боеготовность кораблей и частей ТОФ.
Основным местом базирования сил ТОФ на юге Приморья был выбран залив Стрелок. Примерно в 130 километрах от Владивостока и 50 километрах от Находки находится это одно из прекраснейших мест южного Приморья. Удобное географическое место базирования, близость судоремонтных заводов, штаба флота, которому флотилии, дивизии, эскадры и бригады непосредственно подчинялись, явилось следствие того, что наряду с выполнением своих основных задач, им поручался прием от промышленности и подготовка к переходу в места постоянного базирования строящихся и ремонтирующихся кораблей. Практически все подводные лодки, сходившие со стапелей завода в Комсомольске-на-Амуре, прошли через 26 дивизию, надводные корабли через 10 ОПЭС и Приморскую флотилию разнородных сил.
«Стрелок» и «Абрек», «Павловск» и «Конюшки», «Разбойник» и «Дунай» - все это ВМБ «Стрелок». Для многих десятков тысяч мужчин со всех уголков бывшего Советского Союза в них скрыт глубокий смысл. В их звучании месяцы, годы и даже десятилетия напряженной жизни в условиях скромного корабельного быта, бессонные ночи на вахте, многомесячные океанские плавания, изнуряющие штормовые мили, редкие минут счастья на берегу в кругу любимых, родных и близких людей, красота заливов и бухт, природы Приморья. Всего того, что укладывается в одну фразу - военно-морская служба. Служба в заливе Стрелок на кораблях и подводных лодках, в штабах и соединениях ВМБ Стрелок, 10-й ОПЭСК, 4-й флотилии ПЛ и Приморской флотилии разнородных сил ТОФ стала отличной школой и заложила основу в будущий служебный рост целой плеяды замечательных адмиралов и военачальников советского и современного российского флотов.
Именно здесь в бухте Павловского залива Стрелок и было определено место базирования зарождающегося атомного флота, Восточного оплота России.
Исторический очерк.
«Расположенная в живописной долине бухта названа в честь старшего офицера клипера «Бобр» капитана 2 ранга Петра Саввича Павловского при изучении клипером побережья в 1891 году и заходившем в эту бухту. Ее окружали высокие сопки, с южной стороны охватывал остров. Когда клипер «Бобр» вошел в красивую безымянную бухту, то восторженный экипаж тут же предложил назвать ее в честь своего старшего офицера, которого любили и уважали за справедливое и доброе отношение к экипажу. Петр Саввич в долгу не остался и предложил крутой мыс, возвышающийся слева от входа в бухту назвать именем штурмана клипера Александра Алексеевича Корнильева, ну а остров на входе в бухту, получил имя командира клипера Никольского. Так все навигационные ориентиры бухты получили свои имена».
Впоследствии остров превратился в полуостров из-за насыпной дамбы, а возведенные в дальнейшем молы от мыса Корнильева и полуострова Никольского превратили бухту в удобный ковш для базирования кораблей.
Начало летописи 26 Дивизии атомных подводных лодок было положено 30 декабря 1959 года, формированием 423 отдельного дивизиона подводных лодок с дислокацией в бухте Павловского. Командиром дивизиона, а затем 9-й отдельной бригады подводных лодок, развернутой 30 апреля 1960 года, был назначен капитан 1 ранга Прыгунков Николай Петрович. В 4 бригаде подводных лодок ТОФ, во Владивостоке, будущий командир бригады, а пока еще командир дивизиона, формирует управление 423 отдельного дивизиона подводных лодок.
До сих пор вспоминается с каким трудом я со своим семейством и вещами на двух поездах и автобусе добирался до этой Промысловке. Это сейчас город Фокино, а тогда это был небольшой поселок с несколькими 4-х этажными домами, где жили офицеры эскадры надводных кораблей. К счастью я встретил нашего начальника РТС Аркадия Веснина, который повел нас к каким-то брошенным домикам на окраине поселка где разместилась большая часть офицеров корабля и где еще были свободные комнаты. В одном из домов пустовали две комнаты в которых стояли казенные железные кровати, несколько тумбочек и табуреток с инвентарными номерами ДОС. Вот в одной из комнат мы и разместились. Вскоре я нашел нашего командира Аркадия Викторовича Ганрио, который единственный имел квартиру в доме для надводников и доложил ему о прибытии. Он сообщил мне, что через несколько дней мы откомандировываемся на завод в Комсомольск-на-Амуре для приемки корабля, а уже в октябре планируется его переход к месту постоянного базирования в б. Павловского, поэтому семью с собой брать не следует. Кроме того, заканчивается строительство двух пятиэтажных домов в которых мы получим квартиры. Первый дом планируется сдать через месяц, второй чуть позже.
На следующий день у меня произошла одна примечательная встреча, которая несколько отразилась на моей службе. Дело в том, что домик был без всяких удобств и воды, а погода в это уже осеннее время стояла хорошая и утром я выскочил в ближайший лесок по техническим причинам в спортивной одежде. Рядом со мной в такой же одежде и по такой же причине оказался какой-то мужчина. Естественно мы разговорились и оказалось, что он ночью, заселился в соседнюю комнату и назначен начальником штаба 9 бригады. Это был, капитан 2 ранга Корбан В.Я. Так я познакомился со своим начальником с которым в дальнейшем мне неоднократно приходилось сталкиваться, когда я служил в штабе ТОФ. Ну а в этот раз, когда я уже был в Комсомольске, а в Промысловке началась дележка квартир в первом доме, специально построенном для подводников, на которые помимо нашего экипажа было очень много претендентов как среди офицеров и мичманов первого экипажа, так и среди офицеров штаба бригады и базы. На наш экипаж квартиры в этом доме выделили только старпому и замполиту. Стараниями Владимира Яковлевича мне, как многодетному все же дали 2-х комнатную квартиру, в которую я с семьей и вселился, после прибытия корабля в бригаду.
На заводе весь экипаж собрался к 15 сентября 1960 года. Наша атомная подводная лодка «К-59», проекта 659 (заводской номер 141) была второй лодкой этого проекта с крылатыми ракетами П-5 стояла на стапели цеха № 19 завода имени Ленинского Комсомола в большой степени готовности. Первая лодка «К-45» была уже спущена на воду и готовилась к проведению комплексных испытаний Главной Энергетической Установки (ГЭУ). Экипажи были размещены в казарме 80 бригады строящихся кораблей, там же разместили и весь офицерский состав. Поскольку было принято решение перевести оба корпуса на сдаточную базу завода, расположенную в бухте Павловского в текущем году, то крайний срок исходя из состояния уровня воды в Амуре был определен 25 октября. Началась, под руководством старшего помощника командира, интенсивная отработка организации службы, подготовка к сдачи задачи №1 и изучение материальной части и устройства корабля. Последнее было очень затруднено, т. к. на корабле непрерывно в три смены шли авральные работы с привлечением большого количества заводских рабочих. 25 сентября первый корпус был поставлен в транспортный док и отправился в путь по Амуру к месту постоянного базирования. Через 4 суток «К-45» в бухте Чихачева Татарского пролива вышла из дока и после ввода в действие реактора начала самостоятельное движение в Приморье.
Пройдя в надводном положении 726 миль, в 00 часов 13 минут 2 октября она встала на якорь, на рейд в заливе Стрелок у входа в бухту Павловского. На борту лодки все время находился академик Анатолий Петрович Александров, основатель и создатель атомного флота Советского Союза. Утром «К-45» ошвартовалась к четвертому пирсу. Второй и третий пирсы еще строились, был готов только первый, бетонный пирс. В то октябрьское утро 1960 года подводную лодку в бухте Павловского встречало командование 9 отдельной бригады во главе с капитаном 1 ранга Прыгунковым Николаем Петровичем. Начальником штаба бригады был назначенный после академии капитан 1 ранга Корбан Владимир Яковлевич, заместитель командира бригады по политической части капитан 3 ранга Мухин Константин Никандрович.
С нашей лодкой обстановка была другая. Несмотря на самую интенсивную работу завода было ясно, что до 25 октября работы по вводу в действие ГЭУ не будут завершены. Главным штабом ВМФ и Минсудпромом было принято решении вести лодку после выхода из дока в Приморье на буксире. В плановом порядке, были выполнены работы по монтажу, проверке и сдаче военпредам систем обеспечивающих живучесть и обитаемость корабля - водоотливной, воздушной, вентиляции, электроэнергии, вспомогательные дизель-генераторы, рулевые и якорно-швартовные устройства. После постановки в док мы начали движение по Амуру. 25 октября, после выхода из дока в бухте Чихачеве, нас взял на буксир мощный океанский буксир и в охранении сторожевого корабля, скоростью 5-6 узлов, начал буксировку. Через 5 суток 4 ноября 1960 года мы прибыли к месту постоянного базирования где в то время была развернута сдаточная база завода.
Наружные корпуса всех атомных подводных лодок были оклеены резиной, напоминающей ту, что я видел еще на своем «малыше». Делалось это для уменьшения акустической «видимости». Значит, еще заранее проводились опытовые работы по увеличению скрытности наших подводных лодок.
С прибытием в бригаду экипаж был размещен на плавбазе «Бахмут» и продолжил интенсивную подготовку по отработке организации службы и изучению устройства корабля и своего заведывания, а на корабле проходили авральные работы по достройке и проведению испытаний материальной части, поскольку по планам министерства корабль подлежал сдаче флоту в 1960 году. Все прекрасно понимали, что это не реально, но в слух об этом не говорилось. В начале декабря на сдаточную базу прибыл Д.Ф. Устинов, бывший в то время членом ЦК КПСС, заместителем Председателя Совета Министров СССР и руководителем Военно-промышленной Комиссией. С ним прибыл Главком ВМФ Адмирал Флота Горшков С.Г. и много других руководителей. По поводу нашей лодки был разыгран спектакль, скорее похожий на плохой фарс в захудалом театре. По указанию Устинова был составлен график выполнения работ по сдаче лодки в 1960 году, который он и утвердил. Мне пришлось принимать участие в этом «планировании», так как я выполнял обязанности командира БЧ-5, вместо находившегося в отпуске капитан-лейтенанта Никитина В.М. В этот раз заводу «повезло». При проведении очередной проверки была обнаружена серьезная неисправность в одном из реакторов. Устранение ее требовало проведения объемных и длительных работ по его разборке с привлечением проектантов и завода – изготовителя реактора. Как мне показалось, эта неисправность была воспринята инициаторами сдачи лодки, включая Устинова, с чувством облегчения. Срывались сроки ввода корабля в строй в 1960 году и она освобождала их от принятия аврального решения. Устинов со свитой убыл в Москву.
Нельзя не упомянуть и о ЧП, которое произошло тогда на лодке. Несколько слов об этом. Как я уже упоминал, офицеры с семьями жили в Промысловке примерно в 20 километрах от Павловского и нас обязательно возили утром на крытых грузовиках, что характерно по вечерам домой это было уже не так обязательно. В одну из ночей, когда я был дома, что случалось не так часто, в 2 часа ночи я был поднят стуком в дверь матросом – рассыльным, который сообщил о вызове в часть. Выскочив на улицу у машины обнаружил, что собрались офицеры только нашего корабля. Никто ни чего не знал. Привезли нас прямо к пирсу. На корабле был командир, который ночевал в бригаде. Он то и сообщил нам, что горит 7 отсек и его не могут обесточить так как не отключается батарейный автомат. Поскольку лодка была еще заводская то и вахта на ней неслась рабочими, но по случаю получки накануне их было мало и не оказалось электриков. Я доложил командиру, как можно обесточить 7 отсек. Для этого необходимо было снять перемычки от аккумуляторной батареи непосредственно в аккумуляторной яме. Получив разрешение командира, с одним из своих моряков-электриков спустился в яму и начал рассоединять батарею от сети. Поскольку не было известно ни величины тока ни содержание водорода в яме это представляло определенную опасность, но об этом вспомнили уже после того как все было сделано и мы выбрались из ямы. Все обошлось благополучно. Когда я этим занимался на лодке появились ответсдатчик по электрочасти и заводские электрики. Командир приказал прекратить работы и передать их ответственным лицам из числа заводских рабочих. Тем не менее мы совместными усилиями завершили работы. Перемычки были сняты. 7 отсек был обесточен и пожар в нем был ликвидирован, однако отсек выгорел почти полностью. На устранение замечания по реактору и восстановление 7 отсека ушло еще полтора месяца.
Почти весь 1961 продолжались работы по достройки корабля. Проходили сначала заводские, ходовые, а затем и государственные испытания. В конце-концов все работы по программе государственных испытаний были выполнены и 12 декабря 1961 года был подписан акт Государственных испытаний. На корабле был поднят Военно-Морской Флаг и атомная подводная лодка «К-59» вошла в состав Тихоокеанского Флота. Подводная лодка «К-45» была принята в состав флота несколько раньше - 28 июня 1961 года.
После ввода в состав 9 бригады второй подводной лодки бригада была преобразована в 26 дивизию подводных лодок. Дивизия подводных лодок начала комплектоваться новыми кораблями. В след за нашими двумя лодками завод построил еще три однотипные корабля. В 1961году в дивизию прибывают подводные лодки «К-66» и «К-122», в ноябре 1962 года «К-151», завершившая серию из 5-ти подводных лодок проекта 659, вооруженных крылатыми ракетами «П-5» для стрельбы по берегу. Начало освоения дивизией ракетных подводных лодок вооруженных крылатыми ракетами «П-6» для уничтожения корабельных группировок противника положила подводная лодка «К-175» 675 проекта под командованием кап 2 ранга А.Н. Карпенко прибывшая в ноябре 1962 года. В дальнейшем последовательно в состав дивизии вошли подводные лодки: «К-31» в июне 1963 года; «К-184» в апреле 1964 года; «К-56» в апреле 1965 года; «К-57», «К-189» и «К-48» соответственно в августе и декабре 1965 года; «К-10» в октябре 1966 года. Сразу 4 подводных лодки прибыли в 1967 году: «К-94» в январе, «К-108» в апреле, «К-7» в октябре и «К-23» в декабре. Завершила серию из 13 подводных лодок «К-34», прибывшая в ноябре 1968 года. Командовал ею кап 2 ранга Ленислав Филиппович Сучков, трагически погибший через 5 лет на подводной лодке «К-56».
